Проект: Документация жизненных историй »Праведников мира«; дата проведения интервью: 26 ноября 2014 года, интервьюер: Ирина Кашталян.

Проект: Документация жизненных историй »Праведников мира«; дата проведения интервью: 26 ноября 2014 года, интервьюер: Ирина Кашталян.

Проект: Документация жизненных историй »Праведников мира«; дата проведения интервью: 26 ноября 2014 года, интервьюер: Ирина Кашталян.

Проект: Документация жизненных историй »Праведников мира«; дата проведения интервью: 26 ноября 2014 года, интервьюер: Ирина Кашталян.

Проект: Документация жизненных историй »Праведников мира«; дата проведения интервью: 26 ноября 2014 года, интервьюер: Ирина Кашталян.

Довоенная жизнь

Раиса Кирилловна родилась в небольшой белорусской семье в 1930 году. Она была поздним ребёнком: отцу на то время было 44 года, а матери 32 года. Мать и отец были выходцами из Каменецкого района Брестской области. Отец Раисы Кирилловны 13 лет проработал на американском торговом судне, которое вело торговлю с Японией. Свою мать Раиса Кирилловна характеризует следующим образом: «Она была неграмотным, но очень преданным мне человеком. Наверно, если бы не мама, то я не добилась бы того, что я взяла от жизни […]»  ( Проект: Документация жизненных историй »Праведников мира«; дата проведения интервью: 26 ноября 2014 года, интервьюер: Ирина Кашталян.) С 1932 года семья проживала в Минске на улице Сторожевской (сегодня ул. Киселёва). На этой улице было расположено несколько домов, принадлежавших одному хозяину по фамилии Либо. Многие, в том числе и семья Раисы Кирилловны, снимали у него комнату. Во дворе этой улицы проживало только две русские семьи, все остальные семьи были еврейскими. Раиса Кирилловна, также подчёркивает, что этот район, который в то время называли «Сторожёвка» (район Комаровки), был густо заселён людьми еврейской национальности. В основном они относились к среднему и низшему классу, т.к. люди с большим достатком проживали ближе к центру города. Раиса Кирилловна посещала русскую школу, но, так как она общалась с еврейскими детьми и их семьями, многие еврейские традиции и даже выражения на идиш ей были знакомы.

В 1939 году после присоединения Западной Белоруссии отцу разрешили поехать на свою родину в Каменецкий район, где у него была только одна сестра (он был сиротой), остальных членов семьи туда не пустили. До самой войны отец Раисы Кирилловны работал в отделе кадров строительной организации.

Начало войны

Когда началась война, Раисе Кирилловне было 11 лет. Она вспоминает, как к ним приехал родственник из Западной Беларуси. Он очень много рассказывал, о том, что немцы сбрасывают листовки, что скоро начнётся война.

Раисе Кирилловне запомнилось, что в первые дни войны её отец продолжал ходить на работу: «Он выдавал ещё какие-то справки для военкомата, значит два-три дня военкомат ещё мобилизовывал людей.» (Ebd.) Когда Минск стал гореть, семья Раисы Кирилловны попыталась эвакуироваться, но как и многие, вернулась обратно. Дом их остался цел, хотя дома по другую сторону улицы были разрушены.

Спасение евреев

С первых дней оккупации Минска семья Раисы Кирилловны помогала евреям: «Оставшиеся без домов люди, стали подселяться друг к другу, и к нам, сразу, с первых же дней, подселилась девочка, с которой я вместе училась в классе - Ида Борщёва. Она осталась одна, жила до войны с мамой и бабушкой. Мама эвакуировалась. Она с бабушкой ушла из города, как все уходили. Во время бомбёжки она потерялась. И она вернулась в Минск. Дом её сгорел, и она пришла к нам. В летней одежде, 11 лет, без родителей, с еврейской национальностью, пришла к нам. И была она у нас до тех пор, пока мой отец ей не предложил пойти в детский дом, в котором она была до тех пор, пока не стало образовываться гетто. Затем она попала в детский дом в гетто […]» (Ebd.) Из гетто Ида стала часто приходить в семью Раисы Кирилловны: «Выйти из гетто проблем не было, но куда придёшь, к кому придёшь? Когда начались погромы, она от нас уходить уже не хотела […]» (Ebd.) Отец Раисы Кирилловны был знаком с неким Орловым, который во время войны заведовал детскими домами. Он упросил Орлова определить Иду в русский детский дом и, не смотря на выраженные черты еврейской национальности, Иде удалось пережить оккупацию. Раиса Кирилловна утверждает, что все еврейские семьи с улицы Сторожевской были переселены на улицу Замковую в гетто. Жильцы этой улицы были уничтожены во время первых двух погромов в гетто. «А к нам пришли новые люди: семья Ясинских и семья Козловых, и дети этих новых людей, которые заселились – Володя и Генка, они были в Минском подполье, молодёжном. Нам было проще скрывать двух девочек, потому что эти люди не выдали бы […]» (Ebd.)

В гетто в месте со своей матерью и младшей сестрой попала ещё одна одноклассница Раисы Кирилловны – Нина Цейтлина. Отец Нины играл в оперном оркестре и был эвакуирован из Минска вместе со своей труппой. Нина тоже стала приходить в семью Раисы Кирилловны из гетто. Во время одной из облав её мать и сестра погибли, и Нина очень боялась возвращаться обратно в гетто. Об этом Раиса Кирилловна рассказывает: «У отца опять проблема: что делать с этим ребёнком? Сколько можно было, столько Нина пряталась у нас. Отец вырыл специальный погреб, под столом. Был погреб и на улице, там она иногда пряталась. Было время, когда было более-менее спокойно, тогда она просто ночевала вместе со мной.» (Ebd.) Отец Раисы в своё время работал председателем колхоза в деревнях Минского района, недалеко от города Дзержинска в д. Палково, д. Невеличи, д. Хомечи и д. Колоша. «В этих деревнях у нас оставалось много хороших знакомых, с которыми мы всё время поддерживали связь. Отец берёт меня, берёт Нину, упрашивает этих людей. 'Это, говорит, девочка, родственница из Бреста.' Нина внешне не была похожа на людей еврейской национальности. И таким образом, мы оставались в этих семьях […]» (Ebd.) Интересным фактом является то, что, не смотря на близкое расположение этих деревень от Минска, по свидетельству Раисы Кирилловны, туда ни разу не приходили немцы. Благодаря таким дружественным контактам, Нину удалось переправить в партизаны. Один из сыновей друзей родителей Раисы Кирилловны, Станислав Александрович Бордиловский был в партизанском отряде и где-то в 1943 году он остановился у семьи Семашко в Минске. Отец Раисы Кирилловны договорился о том, чтобы он взял в семейный партизанский отряд Нину, таким образом, до освобождения Минска она находилась в партизанском отряде.

Во время войны отец Раисы Кирилловны работал конюхом на электростанции при немецкой столовой: «Это нас спасло: во-первых, у отца был документ, что он работает; во-вторых, когда убивали свинью или корову, он забирал копыта, кишки, желудки, и таким образом у нас было какое-то питание. Мы могли не только себя прокормить, но ещё и помочь другим.» (Ebd.) Раиса Кирилловна вспоминает, что часто им самим угрожала опасность: «Во время облавы отца и мать выводили из квартиры, куда-то гнали, собирали в общую колонну, и потом, благодаря тому, что у отца были эти документы, их отпускали. Были обыски в квартире, и самое страшное, в нашу квартиру поселилась полицейская семья Хабровых. Это был уже 1943 год, они вместе с немцами отступали из Смоленской и Брянской областей.» (Ebd.)

Освобождение и послевоенная жизнь

После войны мать Иды вернулась с эвакуации. Она вторично вышла замуж, и отчим не принял Иду в их новую семью. Её отправили в школу фабрично-заводского обучения. Оттуда Ида ушла и поступила на машинистку. По этой специальности она работала до пенсии на Минском авиаремонтном заводе. У Нины Цейтлиной после войны вернулся отец. Он тоже снова женился и взял к себе Нину. Она окончила институт Народного хозяйства (НАРХОЗ) и работала товароведом. Нина Цейтлина вышла замуж, родила двоих детей. В 1990-е годы она уехала в США с одним из своих сыновей.

Раиса Кирилловна вспоминает о послевоенном отношении к людям, которые оставались на оккупированной территории: «В анкетах нас заставляли писать, когда мы устраивались на работу там, или на учёбы куда-то шли, нас заставляли писать, где мы находились во время войны. Значит, была такая графа, которую, вот, я лично заполняла неоднократно: - 'Во время войны находилась на оккупированной территории в городе Минске. Нигде не работала и не училась.' Отец после войны работал на хлебозаводе охранникам. Больше его никуда не брали, так как мы были на оккупированной территории. Его часто вызывали на допросы, без конца проверяли. Не хотели даже верить документам, подтверждающим его участие в партизанском движении. На одном из допросов следователь его избил. Умер папа в 1952 году.» (»Праведники народов мира: живые свидетельства Беларуси«, Минск 2009, с. 136.)

После войны Раиса Кирилловна окончила техникум. У неё две специальности – финансист и учитель. Было время, когда она работала, получала второе образование и подменяла маму, которая мыла полы. На другую работу её не брали.

В 1996 году отцу и матери Раисы Кирилловны было присвоено звание «Праведник народов мира», в 2001 году - самой Раисе Кирилловне.

Составлено сотрудниками Исторической мастерской